Возобновляемая энергетика в Украине: стимулы и барьеры

Анализ условий для развития возобновляемых источников энергии в Украине начнем со взгляда на развитие этого сектора в станах ЕС.

Энергопотребление ЕС имеет две характерные особенности. Во-первых, уровень общего потребления первичной энергии практически не меняется на протяжении последних двадцати лет - 1700…1800 млн. т н.э./год, и это при условии постоянного роста экономики и присоединения новых стран к ЕС. Удержание энергопотребления на почти постоянном уровне достигается путем планомерного внедрения мер по повышению энергоэффективности и энергосбережению. Во-вторых, ЕС уделяет большое внимание развитию ВИЭ. За период с 1991 г. потребления энергии из возобновляемых источников увеличилось в два раза и составляет сейчас более 153 млн. т н.э./год, или 9% общего энергопотребления. Наибольший вклад из ВИЭ вносит биомасса – 6,2%.

Использование электроэнергии в ЕС в последние годы держится на уровне 3200...3300 ТВт ч/год. На долю ВИЭ приходится около 17% от этого количества. Из ВИЭ наибольший вклад в производство электроэнергии обеспечивает гидроэнергия (57,7% всех ВИЭ), на втором и третьем местах находятся ветроэнергия (20,9%) и биомасса (19%).

Официальные взгляды на темпы развития ВИЭ в ЕС закреплены в Энергетическом плане ЕС 2007 года. Как цель, обязательную к исполнению, было поставлено достижение доли ВИЭ в общем энергопотреблении на уровне 20% и доли возобновляемых моторных топлив – минимум 10% в 2020 г. В «Дорожной карте по возобновляемой энергетике» (2007 г.), разработанной Европейской Комиссией, проанализировано, за счет чего могут быть достигнуты цели 2020 г. В целом, за счет ВИЭ в ЕС должно быть обеспечено 34% общего потребления электроэнергии (Рис. 1). В частности, ветровые электростанции могут обеспечить 12% от необходимого объема электроэнергии. Производство  электроэнергии из биомассы (твердая биомасса, органические отходы, биогаз) должно утроится, достигнув 300 ТВт·ч/год (9% от общего производства электроэнергии).




Ситуация в Украине
 
Сравнение структуры потребления энергоресурсов в Украине с соответствующими структурами энергопотребления мира, ЕС и США приведено в Табл. 1.

	Мир в целом	Украина	Страны ЕС-27	США
Природный газ	21,1	39,5	24,5	23
Нефть	33,1	11,8	36,6	38,9
Уголь	27	28	15,7	23,7
Уран	5,8	18	13,5	9,3
ВИЭ	12,8	2,7	9,0	5,1

 Табл. 1. Структура потребления энергоресурсов в Украине в 2010 г., %

Основные выводы, которые можно сделать из этого сравнения:

• в Украине неоправданно высокая доля природного газа в энергетическом балансе — почти в 2 раза выше, чем в мире и ЕС.
• в Украине неоправданно низкая доля ВИЭ – в 4 раза ниже, чем в мире, и в 3 раза ниже, чем в ЕС.

Механизмы стимулирования использования ВИЭ
 
В странах ЕС, как и в большинстве других стран мира, для стимулирования производства ВИЭ,  как правило, применяется 4 основных экономических механизма:

1. Рыночные, а часто даже сверхрыночные, завышенные за счет дополнительного налога, стоимости традиционных энергоресурсов (природного газа, нефтепродуктов, угля).

2. Специальные повышенные тарифы на выработку электроэнергии из возобновляемых источников – так называемые «зеленые тарифы».

3. Субсидирование конечному потребителю от 20 до 40% общей стоимости покупки энергосберегающего оборудования и оборудования для производства энергии из ВИЭ.

4. Четкие действующие государственные программы по использованию ВИЭ.

Посмотрим, как эти 4 механизма используются в Украине.

Рыночные стоимости традиционных энергоресурсов

С этим в Украине ровно наоборот – мы субсидируем эти стоимости (в частности природный газ) для населения и ЖКХ в разы от рыночной цены.

Так, если житель индивидуального дома платит за потребляемый природный газ около 800 грн/1000 м3 (при теплотворной способности газа 35 МДж/м3) – у него нет никаких экономических стимулов заниматься какими-либо энергосберегающими мероприятиями и внедрением ВИЭ. Если он задумается о переходе с газа на древесное топливо, ему придется платить за дрова около 250 грн/т (при теплотворной способности дров около 10 МДж/кг), что практически равно стоимости газа в пересчете на единицу энергии. При этом ему придется дополнительно инвестировать в новый, достаточно дорогой современный древесносжигающий котел (стоимость которого может составлять 6-10 тыс. грн.). Тем более конкуренцию с газом не выдерживают древесные гранулы (пеллеты), стоимость которых доходит до 800 грн/т.

Подобные расчеты для других вариантов энергосбережения (замена окон, утепление крыш, подвалов, стен, установка солнечных водонагревателей) также приведут нас к срокам окупаемости необходимых инвестиций, по крайней мере, более 10 лет. И никакие призывы к экономии газа, его замещению местными видами топлива, по моему мнению, не изменят ситуацию, пока для жителя индивидуального дома природный газ будет оставаться самым дешевым видом топлива. Простые расчеты показывают, что экономический стимул к экономии газа возникает при повышении его цены для населения, по крайней мере, вдвое, а для предприятий ЖКХ - в 1,5 раза.

Не секрет, что этот «дешевый» газ для правительства не является таковым и субсидия, которая в конце концов выплачивается из бюджета Украины на поддержание этой цены, достигает миллиардов гривен (в 2010 году – около 34 млрд. грн.). А это, соответственно, недоплаченные другие статьи бюджета (зарплаты учителям, медикам, военным и т.д.). Т.е. в итоге за этот «дешевый» газ мы все равно доплачиваем его рыночную стоимость, только уже из наших налогов. Разумнее представляется тарифная политика, при которой цена газа будет соответствовать его рыночной стоимости и не будет субсидироваться из бюджета, а за счет сэкономленных в бюджете средств жителю помогут установить тот же древесносжигающий котел или утеплить дом, что приведет к резкому сокращению потребления газа с соответствующим снижением затрат на его покупку. Субсидировать из бюджета надо то, что приведет к сокращению потребления газа, а не то, что приведет к увеличению его потребления.

Непродуманной представляется также практика поголовной газификации сел, когда за счет госбюджета практически к каждому селу подводят природный газ, тем самым увеличивая внутреннее потребление газа в стране. Эти деньги лучше было бы инвестировать в мероприятия по энергосбережению и использованию возобновляемых и местных видов топлива, тем самым уходя от газовой зависимости.

«Зеленые тарифы» в Украине и ЕС.

	Повышающий коэффициент	Зеленый тариф, Евроцентов/кВт·ч	Зеленый тариф, коп/кВт·ч
солнце (макс)	4,8×1,8	46,53	505,09
солнце (мин)	4,4×1,8	42,65	463,00
биогаз из сельхоз сырья*	2,7	14,54	157,84
биогаз со свалок (макс) *	2,6	14,01	152,00
биогаз со свалок (мин) *	2	10,77	116,92
биомасса	2,3	12,39	134,46
ветер (макс)	2,1	11,31	122,77
ветер (мин)	1,2	6,46	70,15
гидро (до 10 МВтэ)	0,8×1,8	7,75	84,18

 
* - ожидаются, если вето Президента будет преодолено или отозвано.

Зеленые тарифы на электроэнергию из ВИЭ действует в Украине с 2009 г. В целом существующий закон о зеленых тарифах является прогрессивным и эффективным механизмом стимулирования сектора производства электроэнергии из ВИЭ. На сегодняшний день это практически единственный действующий механизм, поддерживающий проекты в этой области.

Правда в законе остались неурегулированными вопросы зеленых тарифов для электроэнергии из биогаза, твердых бытовых отходов, совместного использования ископаемых и возобновляемых топлив. Похоже, вопросы по расширению сферы действия закона на эти сектора будут решаться в Украине крайне тяжело и медленно.

Кроме того, очень скоро закон может в значительной степени потерять свою эффективность и привлекательность для инвесторов из-за достаточно высоких требований к «местной составляющей» используемого оборудования, материалов и услуг. Дело в том, что закон требует обеспечить минимальную долю местных затрат на оборудование, материалы и услуги на уровне минимум 30% для проектов внедряемых с 2013 г, и 50% - начиная с 2014 г. При этом, по большинству видов оборудования их полное производство, или хотя бы производство на уровне комплектующих, на сегодняшний день в Украине не освоено и вряд ли будет освоено в оставшиеся короткие сроки.

Зеленые тарифы действующие в ряде стран ЕС и их сравнение с зелеными тарифами в Украине приведены в Табл. 3.

ЗТ, Евроценты /кВт·ч	Энергия ветра		Энергия солнца		Энергия биомассы		Биогаз из биомассы		Малая гидро		Геотермальная
	min	max*	min	max*	min	max*	min	max*	min	max*	min	max*
Германия	5,02	9,7	31,94	43,01	7,79	22,67	7,79	28,67	3,5	12,67	10,05	16
Италия		30				28		28		22		20
Болгария	7,01	9,77	24,85	30,94	9,51	13,04	17,13	22,14	5,73	11,61
Австрия		9,7	25	38	10	14,98	13	18,5				7,5
Чехия	9	14	22	63	11	19	14	17	8	12		18
Украина	6,46	11,31	42,65	46,53		12,39		14,54		7,75
Испания		7,91	13,46	28,88	7,02	17,16	8,63	14,11		8,42		7,44
Франция	2,8	13	27,6	58	4,5	11,9			6,07	10,25	20	28
Великобритания	4,02	16,87	26,28	28,17			8,05	10,36	4,02	9,85

* - включая бонусы

Сравнение зеленых тарифов, действующих в ряде стран ЕС, с таковыми в Украине показывает, что они вполне сравнимы и значительных перекосов не наблюдается. Если ранжировать эти 9 стран по величине «среднего» зеленого тарифа (рассчитанного как средний между максимальным и минимальным значением), то Украина будет на 1 месте по тарифу для солнца, на 5-м – для ветра и биомассы, на 6-м - для биогаза из сельскохозяйственного сырья, на 7-м – для малой гидроэнергетики.

К сожалению, закон Украины «Про внесение изменений в статью 17-1 Закона Украины «Про электроэнергетику» об усовершенствовании системы тарифообразования на электроэнергию, которая вырабатывается из биогаза», принятый Верховной Радой 6 октября, неожиданно был ветирован Президентом. Закон предлагал установить зеленый тариф для электроэнергии из биогаза на уровне 116,9 – 157,9 коп/кВт·ч в зависимости от мощности установки и типа сырья. Как мы видели выше, это полностью отвечает европейской практике и законам о зеленых тарифах.

Хочу отметить достаточно активную позицию в отстаивании этого закона большинства экспертов, научных и общественных организаций. Вместе с тем, откровенно удивила позиция Главы Государственного агенства Украины по энергоэффективности и энергосбережению Николая Пашкевича, который продолжает заявлять о том, что «в 2015 себестоимость электроэнергии из биогаза будет почти в 7 раз выше, чем себестоимость электроэнергии из ветра» и на основании этого делает вывод о том, что данный закон есть «нецелесообразным».

Если бы это действительно было так, то в 2015 г. надо забирать зеленый тариф у ветроэнергетики, из-за ее «дешевизны» (зачем давать проектам по использованию ветра минимум 122 коп/кВт·ч если по данным, на которые ссылается г-н Пашкевич, их себестоимость составит 10 коп/кВт·ч уже в 2017 г.?). Думаю, что в Украине сейчас не найдется ни одного эксперта в области ВИЭ, который поддержит эту позицию Главы агентства. Ситуация тем более странная, т.к. это агентство собственно и отвечает в Украине за развитие сектора ВИЭ, и должно всячески поддерживать все его направления, включая биогаз. Как может развиваться сектор, если Глава агентства, отвечающего за его развитие, считает его развитие нецелесообразным?

 



Как видно из рисунка, если существующий рост цен на элетроэнергию продолжится (а происходит он вовсе не из-за действующих в Украине зеленых тарифов), розничные цены на электроэнергию 2-го класса напряжения сравняются с зеленым тарифом для биомассы уже в 2015 г, а для биогаза – в 2017 г, что собственно и иллюстрирует достаточно скорый выход сектора биогаза на экономическую рентабельность.

Следует также отметить, что минимальный зеленый тариф на солнечную электроэнергию составляет 505,09 коп/кВт·ч, что в 3,2 раза превышает ожидаемый зеленый тариф для электроэнергии из бигаза. Почему тогда подобная аргументация, используемая для дискредитации идеи производства электроэнергии из биогаза, не применяется к солнечной электроэнергии?


Государственные субсидии конечному потребителю на внедрение подобных технологий составляют в среднем 20-40% стоимости этого оборудования. Ключевым является принцип субсидирования именно конечного потребителя, а не производителя оборудования. При этом не нарушается принцип рыночной конкуренции между производителями, который ведет к постоянному совершенствованию самого оборудования. Например, если кто-либо установил у себя котел для сжигания биомассы, он обращается в уполномоченное агенство для компенсации в среднем 20-40% (в зависимости от страны и типа оборудования) стоимости этого котла.

В Украине, к сожалению, подобные механизмы совсем не применяются. Тем самым продолжается порочная, на мой взгляд, практика субсидирования стоимости энергоресурсов, вместо практики субсидирования стоимости оборудования для экономии или замещения тех самых энергоресурсов. При обсуждении подобных вопросов очень часто приходится слышать от чиновников разного уровня аргумент «денег на такие субсидии нет». Встречный вопрос: почему они тогда находятся для оплаты все дорожающих тарифов на газ на границе Украины и на все возрастающую субсидию из госбюджета Украины для НАК «Нефтегаз» на покрытие разницы внешних и внутренних тарифов на газ? По сути, деньги на такое субсидирование должны идти из средств, ранее идущих на субсидирование внутренних цен на энергоресурсы (прежде всего природный газ).

Нужно отметить, что в новом Налоговом кодексе предусмотрен ряд преференций по налогам для компаний, производящих и использующих энергосберегающее оборудование и оборудование для использования ВИЭ, но их применение на практике вызывает ряд значительных трудностей для предприятий при оформлении этих преференций. К сожалению, они пока не стали серьезным стимулом для инвесторов массово начинать проекты в этой области.

Представляется, что введение в Украине механизмов прямого субсидирования оборудования для конечного потребителя может изменить ситуацию радикально, реально подтолкнув инвесторов (особенно внутренних) к широкому внедрению проектов по энергосбережению и использованию ВИЭ.


Четвертый, проверенный мировой практикой механизм, – тщательное планирование сектора энергосбережения и ВИЭ с выработкой в таких государственных программах четких целей, обязательных для выполнения с разработкой соответствующих механизмов финансирования. К сожалению, здесь Украине похвастаться также нечем.

Например, объявленные цели по ВИЭ отличаются в разы в различных государственных программах. Наиболее амбициозные из них: 30% ВИЭ в 2030 г. (Проект концепции Государственной целевой научно-технической программы развития ВИЭ до 2030 г.), наименее амбициозные - 10% ВИЭ от общей установленной мощности генерации электроэнергии в 2030 г. (Проект Энергетической стратегии Украины до 2030 года. Раздел электрогенерация. 2011 г.).

Подобные государственные программы у нас отличаются декларативностью, необязательностью выполнения, отсутствием механизмов финансирования, отсутствием ответственности за невыполнение и не играют значительной стимулирующей роли в развитии сектора ВИЭ в целом.

Возможно, картина получилась немного пессимистичная, а предлагаемые меры – достаточно радикальными и жесткими, но, как известно, правильное лекарство не всегда приятно для пациента, но приводит к его выздоровлению. Выздоровления требует и государственная политика энергосбережения и использования ВИЭ в Украине.