биотопиво
котлы и печи
база компаний
заказать
как сделать?
статьи
видео
картыИспользование источников возобновляемой энергии (ВИЭ) в Украине из года в год набирает популярность. Прежде всего это связано с существенным ростом цен на газ. Однако, на фоне растущего спроса на использование солнечной и ветровой энергии, мы можем наблюдать отставание в развитии такого перспективного для страны производства, как производство тепло- и электроэнергии из биомассы. Рассказать подробнее о состоянии украинского рынка ВИЭ, а именно об использовании биогаза (БГ) и биомассы (БМ), редакция AgroPolit.com попросила специалиста, к.т.н. голову биоэнергетической ассоциации Украины Георгия Гелетуха:
AgroPolit.com: Георгий Георгиевич, как вы оцениваете общее состояние украинского рынка ВИЭ?
Георгий Гелетуха: К сожалению, точных цифр по 2018 пока нет. Мы обладаем статистическим данным только за 2016 год. Однако, учитывая показатели предыдущих лет, есть четкое видение потребности в использовании ВИЭ на территории Украины и эти показатели ежегодно растут. Прежде всего, этому способствует повышение цен на энергоносители.
К тому же, в Украине уже сейчас наблюдается неестественное отставание развития производства электроэнергии из биомассы и биогаза по производству э / э из других возобновляемых источников, в частности, энергии солнца и ветра, в частности по сравнению с тенденциями в странах ЕС.
AgroPolit.com: В бюджете на 2019 биоэнергетику включен в программу господдержки с / х товаропроизводителей - это компенсация стоимости оборудования. Как вы считаете, эта программа поможет развитию отечественного сектора ВИЭ?
Георгий Гелетуха: Это первый раз, когда в программу компенсации стоимости оборудования включена отрасль ВИЭ. Надеемся, что она поспособствует развитию отечественных предприятий, но основной потенциал для развития отрасли мы видим в другом.
AgroPolit.com: Расскажите, пожалуйста, подробнее, что должно способствовать ее росту?
Георгий Гелетуха: Мы планируем запустить в Украине биржу биотоплива и биомассы - участие в создании законопроекта, который позволит запустить биржу уже в следующем году. Законопроект уже утвержден в Госэнергоэффективности и согласован с Минрегионразвития. Сейчас идет обсуждение с Минфином, Минэкономики и другими профильными органами. В начале 2019 мы имеем шанс принять этот законопроект, а к концу 2019 уже должно быть запущена биржа. Если принятие закона затянется, а без него просто невозможно осуществить запуск биржи, в этом случае запуск сдвинется на 2020 год.
В рамках биржи мы хотим ввести ответственность за поставки продукта
После принятия закона нужно будет принять еще ряд подзаконных актов (это займет около 3 месяцев). Но мы уже сейчас над этим работаем, чтобы максимально сократить время на этот процесс.
AgroPolit.com: Кто возьмет на себя основные функции по торговым сделками?
Георгий Гелетуха: Мы хотим привязать к бирже тех игроков, у которых будет сертификат качества на биотопливо. Хотя это влечет за собой дополнительные расходы на лабораторные исследования (чтобы знать зольность, фракционность, состав этой биомассы), но это будет значительно более цивилизованный рынок, чем сегодня. Ведь покупатель точно будет знать, что он покупает. Сейчас, покупая биомассу, вы покупаете кота в мешке: цена может не соответствовать качеству и тому подобное. Мы планируем ввести несколько классов качества по треске, по агробиомассе и, соответственно, цена будет привязана к классу сырья.
Еще один момент, который мы предусмотрели в рамках биржи, мы хотим ввести ответственность за поставки продукта. Например, если вы с кем-то заключили контракт через биржу на поставку биомассы, а контрагент продукт вовремя не поставляет. Конечно, можно пойти в суд, но это будет потом. У вас есть котельна, которая должна обогреть детский сад или школу, а вам не подвезли топлива. Такие вещи недопустимы. Поэтому мы предлагаем ввести в рамках биржи гарантии поставок. Если контракт заключен через биржу, а контрагент не выполняет взятых на себя обязательств, биржа в режиме реального времени поставляет биомассу, закрывая «дыру», а затем через систему штрафов разбирается с нарушителем.
AgroPolit.com: Какой вы видите структуру будущей бирже?
Георгий Гелетуха: Согласно нашему законопроекту, государственный регулятор (Государственное агентство) наблюдает за всеми процессами, в частности за проведением тендера по выбору оператора этой системы. Фактически, оператор - это одна из имеющихся бирж, которая уже имеет опыт в этой сфере, имеет оборудование для живой торговли. Стоит заметить, это все не так просто сделать. Ведь оборудование, программное обеспечение и т.д. довольно дорого стоит.
Аграриям, которые захотят продать солому в виде тюков, уже не нужно будет искать покупателей неизвестно где. Они смогут зайти на биржу и выбрать себе контракт, который удовлетворит их запросы.
Сейчас несколько украинских бирж активно интересуются этим процессом и уже заявили о своей готовности к участию в тендере по отбору оператора электронной торговли. Это Украинская аграрная биржа, Украинская энергетическая биржа и еще ряд кандидатов. Среди них будет выбрано того, кто предложит лучшие условия. После этого государство дает оператору право на 5 лет работы и биржа запускается на мощностях оператора в соответствии с требованиями законодательства. Проводя торги, биржа будет получать определенный процент за свои услуги, но главное - она будет обеспечивать биомассой все котельни, которые мы строим.
AgroPolit.com: Какую долю этого рынка отведено для биотоплива аграрного происхождения?
Георгий Гелетуха: Около 70%. То есть аграриям, которые захотят продать солому в виде тюков, уже не нужно будет искать покупателей неизвестно где. Они смогут зайти на биржу и выбрать себе контракт, который удовлетворит их запросы. Там будут все цены, все будет прозрачно. Сегодня многие из аграриев не верит, что даже если он затюкует эту солому или стебли кукурузы, то кто их купит. Он не видит покупателей, а покупатели не видят поставщиков. И это все происходит из-за отсутствия рыночного механизма. Наша система электронной торговли (биржа) станет катализатором этого рынка.
К тому же это позволит решить вопросы логистики. Ведь контракты будут предусматривать решения этого вопроса, а также рентабельности перевозок. Например, у нас сейчас даже диссертации пишут и защищают по тематике транспортировки ресурсов. Ученые исследуют всю цепь: от сбора биомассы, от обработки, от транспортировки и тому подобное. В конце исчисляется, сколько энергии было потрачено на процесс и перевозки и сколько энергии мы получили в конечном итоге, использовав ресурс.
Ученые подсчитали, если показатель затрат энергии на изготовление и логистику сырья в 5 раз меньше, чем эквивалент энергии конечного продукта - это хороший показатель.
Это показатель энергетического агентства мирового уровня. Если он меньше 2 - это очень плохой показатель. Он вообще перестает считаться восстановительным. Такая ситуация сложилась из биоэтанола первого поколения. Когда производят этот спирт (вроде восстановительный), там столько потрачено энергии на их изготовление (почти столько, сколько он дает. Показатель 1 - 1,2), что он теряет статус восстановительного. А между 2 и 5 - это переходный показатель. Наши ученые посчитали разные варианты: для выращивания энергетических культур, для сбора соломы, для заготовки щепы, с гранулированием / брикетированием и без него - разные варианты. Большинство из них дает показатель на уровне 7, 8, 10. Даже с учетом транспортировки сырья на несколько сотен км, этот показатель остается выше 5.
Осталось дело за соответствующим законопроектом и запуском биржи, на которой это все будет торговаться.
AgroPolit.com: На какие сектора рассчитана биржа, кто станет основными игроками на этом рынке?
Георгий Гелетуха: Отдельный блок вопросов, над которым мы работаем, это изучение секторов, где биотопливо будет использоваться. Первый - население. Но население не пойдет на биржу - это другой сегмент, оно не будет использовать тюки соломы. Это будут или дрова, или пеллеты, или брикеты. Возможно, кто-то будет покупать большие партии ресурсов на бирже, а потом продавать населению, но точно, что население самостоятельно не будет выходить на биржу.
Второй сектор - это промышленность. И как раз промышленность будет основным игроком на рынке биомассы.
И третий (проблемный) сектор - это системы централизованного теплоснабжения. Там сейчас много газа используется система имеет все признаки монополии. То есть, каждое теплокоммунэнерго - это своя генерация, это свои сети и свое снабжения. Если кто-то придет со стороны и предложит построить рядом биокотельню, чтобы продавать дешевле тепло через их теплосеть, то возникнет конфликт интересов. Ведь монополист не заинтересован в конкуренции и будет всячески этому сопротивляться. Монополист даже не заинтересован в удешевлении тепла, мы сегодня и можем наблюдать как потребители.
AgroPolit.com: Какой путь вы предлагаете выбрать для решения вопроса с монополистами в энергетике?
Георгий Гелетуха: В таких системах нужно создавать конкуренцию. И мы сейчас наработали законопроект для систем централизованного теплоснабжения, который упростит доступ к сетям теплоснабжения другим игрокам. При условии, что поставщик сможет выдерживать технические условия для использования сети (по температуре, давлению тп). То есть, должен быть инструмент, который позволит легко подключать игроков к сетям.
Мы же имеем высокий тариф на солнечную энергию и относительно низкий тариф на энергию из биомассы
А потом должен проводиться аукцион: те, кто подключен к сети, выбирают самые выгодные предложения по цене и количеству тепловой энергии. Кто предложит наименьшую цену, у того примут все. Кто будет вторым по цене, у него, возможно, купят половину. Кто самый дорогой, у того не возьмут ничего. За счет торгов на аукционе будет снижена стоимость для конечного потребителя. Это такой цивилизованный путь - как тепловая энергия, в частности из биомассы (хотя это касается любого альтернативного источника), удешевит стоимость услуг для конечного потребителя.
AgroPolit.com: А какие ключевые проблемы есть в области ВИЭ?
Георгий Гелетуха: Сегодня мы в тепле достаточно хорошо развиваемся, но, к сожалению, плохо развиваемся в электроэнергии. Если взглянуть на количество МВт электрической мощности (на биомассе и биогазе) - ее очень мало. Примерно 40 МВт на биомассе и 40 МВт на биогазе. По сравнению с солнцем и ветром это в десятки раз меньше. В других странах также солнечная энергия и энергия ветра преобладает БМ и БГ, но не в десятки раз! Например, в Европе в целом электричество из биомассы примерно равна электричестве из солнца, в отличие от Украины.
Почему так происходит? Ведь мы не самая солнечная страна в Европе. Однако есть высокий тариф на солнечную энергию и относительно низкий тариф на энергию из биомассы. В свое время создали такой перекос, так оно и остается по сей день. Сейчас мы пытаемся убедить правительство, что у нас одни из самых высоких тарифов на солнечную энергию в мире, а возможно, что и высокие. А вот насчет биомассы, наоборот - у нас одни из самых низких тарифов в мире. Если в Европе, то мы - 13-е. Ниже нас только 2 страны. Я считаю, что так нельзя: одним - высокие тарифы, другим - низкие.
AgroPolit.com: Что реально можно сделать, чтобы исправить ситуацию?
Георгий Гелетуха: Сейчас идет большая дискуссия по изменению законодательства в части зеленых тарифов, по внедрению аукционов. Мы попытались в рамках этого процесса объяснить, что с сегодняшним тарифу - 12,4 евроцента - и последующим его уменьшением еще на 10% в 2020 году, далеко мы не зайдем. К сожалению, пока мы не добились результата. Идеи по увеличению тарифов на биомассу не воспринимаются. Идеология у высшего руководства такова: повышать тариф никому не будем, по солнцу будем снижать на 25%, по ветру - на 10%
Даже если нам удастся убедить нардепов не снижать тариф на электроэнергию с БМ и БГ, бума на рынке не произойдет, но это даст шанс на рост большим профильным компаниям
Сейчас мы, во время встречи на рабочих группах, просим хотя бы не снижать тарифы по биомассе и биогаза в 2020 году, оставив все как есть до 2030 года. Но на комитете Верховной Рады, который состоялся в начале декабря, где поддержали окончательный законопроект (сейчас он уже зарегистрирован и ждет первого чтения), остается норма о снижении тарифа для БГ и БМ на 10%. Это еще не закон, а законопроект, поддержанный комитетом, и думаю, что именно в таком виде он будет принят в первом чтении. У нас все еще остается шанс, между первым и вторым чтением убедить депутатов хотя бы не снижать тариф - это максимум, который мы можем достичь в электричестве сегодня.
AgroPolit.com: Как принятия закона о снижении зеленого тарифа повлияет на рынок?
Георгий Гелетуха: Должен отметить, что даже если нам удастся убедить нардепов не снижать тариф на электроэнергию с БМ и БГ, бума на рынке не произойдет. Но это даст шанс на рост большим профильным компаниям. Маленьким это точно не поможет (с таким тарифом), средним - существует вероятность (особенно ТЭЦ, где и тепло, и электроэнергия), а вот большим - вполне. Но это покажет практика.
Единственный для нас позитив в этой ситуации- если удастся запустить аукционы до 2020 года, мы сможем добровольно участвовать в этих торгах по БМ и БГ. Если мы выиграем торги, то с нами заключать контракты не до 2030 года (согласно закону), а на последующие 20 лет. И тогда, хотя мы и получим меньший тариф, мы его получим на 20 лет, что позволит строить средне / долгосрочные планы. Правда, для того, чтобы выиграть аукцион, нужно будет еще уменьшить тариф в соответствии с тем, который зафиксирован в законе.
У нас с июля 2019 должен заработать рынок электроэнергии. И будет рынок пиковых нагрузок (утро и вечер), в эти часы цена электроэнергии будет выше.
Насколько она будет выше, никто пока не знает. Но если она будет существенно выше, чем дневной тариф, то для БМ и БГ появляется дополнительная работа. Например, классическая биостанция, которая в течение суток выдает определенное количество электроэнергии. Если в пиковые моменты нагрузки тариф на электроэнергию будет выше средних нормы зеленого тарифа, то можно поставить дополнительный газгольдер для биогазовой установки. Ночью производить меньше электричества, накапливать часть газа в газгольдеры, а в час пик выдавать больше электроэнергии (за счет газа из газгольдеров).
AgroPolit.com: Какие это должны быть станции: большие или малые, ведь возникает вопрос хранения энергии?
Георгий Гелетуха: Сейчас речь не о сохранении электрической энергии, ведь это больше касается солнечных и ветровых станций. Это у них считается перспективным (при условии удешевления хранения э / э) - строить станции, а рядом накопители и использовать энергию. Пока это дорого и такое производство не приобрело массовый характер.
Речь идет о станциях, которые не будут накапливать электроэнергию, а взамен хранить биогаз и тепловую энергию, значительно дешевле.
AgroPolit.com: Но вопрос рентабельности все равно стоит перед такими станциями?
Георгий Гелетуха: Да. Именно поэтому я и говорю, что этим выгодно будет заниматься, если цена в часы пик будет существенно выше. Или (мы предлагаем дать это в законе о зеленом тарифе), если тариф равномерное, нужно дать дополнительный объем энергии. Или ночью, скажем, дать тариф 0,9 от базового тарифа, а в час пик + 30% от базового тарифа. Исходя из этого, у станций появляется два варианта: либо ты работаешь по ровным графиком, или, если возникнет желание заработать больше и имеешь для этого мощности, вот тебе второй график (ночью - 0,9; в часы пик - 1,3 ).
Собственно, мы сейчас работаем над тем, чтобы посчитать это в реальных цифрах, определить реальные коэффициенты. Чтобы это было выгодно инвесторам (которые будут вынуждены дополнительно вложить средства в оборудование), а также энергорынка. Ведь если все работают в базе или не могут дать дополнительную энергию в часы пик, то закрываться эти дыры будут станциями, работающими на угле. И возникает дилемма: чем больше мы наращиваем солнечные и ветровые станции, тем больше нам нужно угля как предохранитель. Директор «Укрэнерго» назвал это солнечно-угольным парадоксом.
Поэтому наше предложение по использованию биомассы и биогаза (при достаточном стимулирования отрасли) может зайти просто в часы базовой нагрузки, но и в часы пик. Мы предлагаем: один вариант - это просто рыночный тариф (если он будет достаточно высок), или же повышение зеленого тарифа в часы пик.
AgroPolit.com: Какие аргументы у вас в правительство по изменению зеленого тарифа?
Георгий Гелетуха: Неестественное отставание производства электроэнергии из биомассы и биогаза в Украине по сравнению с другими европейскими странами. По природным нашими показателями, мы - страна с потенциалом для развития станций для БМ и БГ. Но почему-то у нас перекос тарифов в сторону солнечной и ветровой энергии без всяких на то оснований. И мы стараемся это объяснить. В принципе, биогаз и биотопливо обходятся дороже, чем солнце и ветер, но это стабильная электроэнергия. Когда солнечная и ветряная сеть запускается, там нужны дополнительные электростанции, которые должны выравнивать колебания в сети. С БГ и БМ регулирующие станции не нужны.
К тому же, с биомассы можно производить и тепловую, и электрическую энергию - это тоже плюс. Мы можем одновременно закрывать вопрос по поставкам тепла и электроэнергии. И можем давать тепло дешевле, чем тепло из газа. Кстати, одним из факторов сопротивления является тот факт, что конкуренты - это крупные компании, которые занимаются солнцем или ветром. Биомассу они воспринимают как конкурентов.
AgroPolit.com: Ваши оценки рынка биомассы в Украине?
Георгий Гелетуха: Сейчас в Украине более 4 тыс. га используется коммерческими структурами для выращивания энергетических культур. Самая большая из этих плантаций составляет около 2 тыс.гГа, она расположена в Волынской области. Там выращивают иву. Есть целый ряд мелких компаний, расположенных в разных областях Украины. Такой бизнес уже рентабельный и конкурентоспособный. Например, треска, которую получают из искусственных плантаций, вполне конкурентная с треской, которую можно заготовить из лесной биомассы.
Эти компании работают без всякой господдержки, и хотя не демонстрируют высокую рентабельность, однако им вполне хватает ресурсов для постепенного развития.
Мое мнение такое. Во-первых, из-за повышения цен на газ, количество таких компаний будет увеличиваться. Во-вторых, такие компании имеют ряд проблем, но основная из них - это стоимость земли. Такие компании используют землю наихудшего качества для выращивания ивы или тополя, а за них просят цену почти такую, как в наилучшей качества черноземы.
Конечно, такие компании сначала отказываются от таких условий и уходят. Затем за два-три года приходят, а земля еще больше возросла в цене. И здесь проблема не только в том, что кто-то хочет заработать. Во многих случаях арендодателя так обложили нормативам, он просто не может сдать эту землю дешевле. И здесь вопрос к руководству страны.
Если земля простаивает десятки лет и ее никто не берет (ведь ее цена - как за хорошую пашню), стоит придумать механизм удешевления этой земли, чтобы стимулировать бизнес и дать толчок для инвестиций в отрасль. Сейчас есть норматив: от 3% до 8% от балансовой стоимости земли составляет аренда. Если раньше им разрешали платить минимальные 3%, то сейчас все выставляют верхний показатель в 7-8% и еще и балансовую стоимость начали по другому считать. Если раньше объективно велись расчеты (например, если земля стояла без дела 5 лет, ее стоимость снижалась), то сейчас она остается такой же дорогой.
Поэтому, если мы хотим создать благоприятные условия для бизнеса, создать дополнительные рабочие места - не нужно сидеть, как собака на сене, а стоит менять ситуацию и делать реальные шаги навстречу биоэнергетике.
Виталий Хворостяний журналист AgroPolit.com
